Доклад руководителя программы «Метанойя» игумена Ионы (Займовского) на Рождественских чтениях 2018 года

Тезисы, которые будут представлены сегодня, являются результатом работы, которая в ноябре 2017 г. была защищена в общецерковной Аспирантуре свв. Кирилла и Мефодия.

Работа создавалась на кафедре практического богословия в течение 5 лет, а до написания все идеи были опробованы на практике в рамках профилактической программы «Метанойя». Для меня важно, что одним из вдохновителей исследования был профессор Федор Ефимович Василюк, некоторые идеи которого вошли в работу. Результаты моего исследования, я надеюсь, смогут помочь делу помощи зависимым. Сейчас идет работа над монографией. Поэтому некоторые из полученных выводов, как мне кажется, важно озвучить на нашей секции. Каждый тезис я раскрою подробнее, предлагая комментарий или пример.

1. Первый и главный вывод моей работы: В основе наиболее продуктивных подходов к реабилитации от химической зависимости лежит христианское понимание сущности человека. Человек понимается как личность, поврежденная зависимостью, но способная выбрать свободу. Можно было бы сказать, что это ведь вполне очевидно! Но на практике это не совсем так! Иногда это неочевидно, так как реабилитационная программа может носить вполне светский характер. Пациенты могут и не догадываться, что идеи «препоручения», «инвентаризации», обращения к «высшей силе» и другие на самом деле опираются на христианский опыт. Это касается и 12 шаговых программ, и терапевтических сообществ и семейных клубов трезвости. Некоторые реабилитационные центры ориентированы на духовный опыт Нью-эйдж, и полученный христианский импульс они теряют в поиске интегральной духовности. Немало специалистов по 12 шагам утверждают, что программа реабилитации не имеет больше ничего общего с христианством (мне не раз приходилось встречать такие утверждения в специализированной американской литературе, и в отечественных Центрах (15-е отделение МНПЦ)). В моем же исследовании было показано, что и история возникновения АА, и его структура, и его базовая литература сообщают своим участникам христианский опыт, пусть и не в явном виде. Достаточно указать на то, что в корпусе книг АА приведены многие десятки христианских цитат и аллюзий на церковный опыт (молитва Отче наш, Вера без дел мертва, Да благословит вас Бог ныне и присно; в «12Х12» приводится христиански-аскетическое учение о 7 смертных грехах, а также говорится об опасности впасть в прелесть). Никаких других духовных источников, цитаты из которых присутствовали бы в тексте, нами обнаружено не был. Это дает основание для интенсивного диалога церковных общин и групп самопомощи по 12 Шагам.
2. Духовный опыт АА, как он представлен в специальной литературе, являет собой динамическую структуру. Почему так важно об этом не забывать? Обычно принято думать, что в АА каждый верит, как хочет и в кого хочет. Это и так и не так. Общим понятием для всех является некая аморфная «Высшая сила» – для кого-то это Бог, для кого-то Вселенский разум, а некоторые утверждают, что для них это сама группа с ее групповым сознанием. Для церковного человека это может стать камнем преткновения. Но это так, если рассматривать ситуацию статически. Если же посмотреть на нее динамически, и с опорой на базовую литературу АА проанализировать структуру духовного опыта этого движения, то нам откроется совсем иная картина. Вера в Высшую Силу постепенно становится верой в Бога, а Бог раскрывается в текстах АА как любящая Личность. При этом «богословие» АА фрагментарно и несамостоятельно, оно нуждается в восполнении, однако в нем нет очевидных противоречий христианскому учению о Боге и человеке. В своей основе оно опирается на евангельскую весть о любви Бога Отца к падшему человеку. Хорошо известно, что АА не церковное и даже не религиозное сообщество, но известно и то, что на определенном этапе трезвости членам АА рекомендуется вернуться в свою религиозную общину или же обрести поддержку в одной из традиционных религий. При этом, как уже говорилось выше, основатели АА транслируют именно христианский опыт.

ПРИМЕР (рассказать, духовный путь Олега!): Олег, его церковность, когда он пил, его опыт выздоровления, когда он, человек вполне асоциальный и уже сформировавший алкогольную структуру личности, перессорился с другими участниками АА и близкими людьми. Его трезвость была для него непереносима даже в АА, пока он не стал брать терапию. От Бога обрядов и жестких церковных правил он пришел к Богу Откровения, но через этап веры в ВС. Вместо Бога-идола, которого он боялся и которого должен умилостивлять жертвами, он обрел любящего Бога-Отца. Но это было длительное и небезболезненное путешествие, подразумевавшее труд, ряд ошибок и вмешательство христианского психолога. Когда он пришел в АА, его представление о Боге было примитивным, ригористичным. И ВС была для него даже неким освобождением.

3. Международное содружество «Анонимные Алкоголики» (АА) является ведущим трезвенническим движением ХХ века. Оно не только помогает людям по всему миру оставаться трезвыми, но также оказало и продолжает оказывать решающее влияние на формирование современной науки о зависимости и успешно сотрудничает со всеми основными христианскими церквями (и протестантскими сообществами разного рода). Успех АА обусловлен, на наш взгляд, тем, что, во-первых,   на это движение повлияла христианская доктрина; во-вторых, оно опосредовало религиозные идеи и сделало их приемлемыми и в светском научном обсуждении, и в межрелигиозном диалоге.

          Именно это движение наиболее тесно сотрудничает с медико-психологической наукой, оно повлияло на создание аддиктологии, а также успешно сотрудничает с Церковью. 20 декабря 2017 года на съезде Московской епархии митрополит Ювеналий сказал о важности сотрудничества  групп анонимных алкоголиков и анонимных наркоманов  с Церковью; вместе с тем, по сообщению главного нарколога России Е. А. Брюна, между группами АН и пенитенциарной системой России был заключен договор о сотрудничестве, благодаря которому в каждом наркологическом диспансере Москвы есть информация о деятельности НА, и во многих из них есть группы по 12 Шагам. Представим себе некоего выздоравливающего, который сегодня посещает наркологич. диспансер, а завтра - храм.

4. Группы АА и подобные им группы самопомощи на практике являются «местом встречи» медико-психологической науки и Церкви в выработке целостного подхода к химической зависимости. Рассмотрим один пример. Собрания АА и других групп самопомощи проходят обычно как чередование историй, рассказанных участниками группы. Эти истории - в американской науке это называется - storytelling - в последние 30 лет стали предметом живейшего интереса науки о зависимости. В АА сложилась особая техника высказывания, особый жанр – то что по-английски называют «telling your story». Правила этого «жанра», зафиксированные в исследовании финского исследователя Макелы на материале лонгитюдного исследования групп АА Финляндии, достаточно точно отражают его специфику:
5. Не перебивай говорящего. 2. Говори о своем опыте. 3. Говори настолько честно, насколько можешь. 4. Не говори о частной жизни других людей. 5. Не проповедуй религиозных доктрин и не читай лекций по научным теориям. 6. Ты можешь говорить о своих проблемах с пониманием программы, но не стоит оспаривать программу. 7. Не спорь с предыдущими выступающими и не провоцируй их. 8. Не давай советов другим членам АА. 9. Не давай объяснений причин поведения того или иного члена АА. 10. Не давай психологического объяснения поведения того или иного члена АА [Makela et al, 1996, 140–141].

Дискурс, в котором принято говорить от собственного лица и на основании собственного опыта, помогает исключить аспект несогласия и конфронтации. Истории, рассказанные на группах, становятся материалом для подражания, они вдохновляют, обличают, веселят.

Для ученых оказалось удивительным то, что в этом движении нет обученных фасилиаторов, которые могли бы сглаживать разногласия. Удивительное дело: это собрания тяжело больных людей, но группы вполне самоуправляемы и продуктивны. Ученые аддиктологи анализируют данный феномен и инкорпорируют свои достижения в работу реабилитационных программ.

5. Насущно необходимо разработать практическую дисциплину «богословие зависимости», позволяющую Православной Церкви занять богословски взвешенную и практически оправданную позицию в отношении феноменов химической зависимости, зависимости как таковой и созависимости. На защите моего исследования были высказаны сомнения, уместно ли говорить именно о богословии зависимости. Отчасти это верно. Ведь богословие - это учение о Боге. Но я хотел бы привести два контраргумента. Во-первых, необходимо вспомнить идею немецкого христианского мистика VIII века Герхарда Терстегена, который говорил о том, что мы должны быть зависимы от Бога, и только от Него. В толковании Берлебургской Библии (VIII в.), в которой особым образом подчеркивался мистический характер христианского Откровения, говорится, что если человек не зависит от Бога, то он будет зависеть от всех творений. Именно так, на наш взгляд, и происходит с химически зависимым.

Во-вторых, говоря о богословии зависимости, я имею в виду пастырское, практическое богословие, то есть фактически богословие прикладное. Я глубоко убежден, что прикладной курс богословско-психологического анализа зависимости должен читаться в каждой нашей семинарии.

 

6. С церковной точки зрения у групп самопомощи есть свое особое незаменимое место. Участие в этих группах я предлагаю рассматривать как этап своего рода предоглашения, то есть первоначальной этической и практической подготовки к целостному научению истинам веры. Наличие групп самопомощи по программе «12 Шагов» при православных приходах и монастырях следует признать полезным и плодотворным и всесторонне развивать. Такое сотрудничество должно строиться как своего рода пассивное миссионерство, то есть готовность свидетельствовать о вере, когда участники групп захотят узнать о ней. Именно таким образом строится работа с химически зависимыми и их родственниками в Даниловом монастыре.

          Наконец, целостный подход к зависимости предполагает реализацию принципа делегирования. Зависимость – это комплексное явление, и целостный подход к этой проблеме предполагает понимание недостаточности исключительно духовно-религиозного взгляда. Поэтому православная программа «Метанойя» активно сотрудничает с наркологической и психологической службами Москвы, осознавая ограниченность нашей собственной компетентности. Этот принцип понимается нами как комплексная работа священника или социального работника с зависимым и его родственниками. Такая работа включает в себя следующие элементы:

– первичное диагностирование, то есть умение распознать зависимость;

– понимание природы химической зависимости, этапов заболевания и стадий выздоровления;

– знание о том, куда направить зависимого и его родственников для получения медико-психологической, наркологической и иной помощи;

– готовность оказывать духовную поддержку до, во время и после реабилитации, возможность организовать катехизацию, привлечь в жизнь церковной общины;

– осознание собственных отношений со сферой зависимости\ созависимости.

Программа «Метанойя» использует в своей работе диалогический принцип, благодаря которому сотрудники и волонтеры программы в открытом и достаточно откровенном диалоге выстраивают терапевтический процесс с участниками. В отличие от монологического подхода мы не занимаем позицию терапевт–пациент, мы сами активно учимся у участников наших групп.

Принцип делегирования не предполагает отказ от пастырской ответственности за человека. Более того, духовное руководство имеет для христианина первостепенное значение на пути обретения трезвости.

ПРИМЕРЫ: Олег, которого я делегировал специалисту. Амбулаторная программа для алкоголиков «Алые паруса», куда мы направляем некоторых из участников православной программы Метанойя. Врач-психиатр направил на Метанойю молодого человека с психическими повреждениями, у которого был серьезный опыт употребления наркотиков.

 

Заключение: Мой научный руководитель, отец Владимир Шмалий, просил не использовать защиту диссертации, звание кандидата богословия как повод для пропагандирования 12 Шагов и АА. Моей первой реакцией было возмущение и желание поступать наоборот: как раз теперь я имею, мол, полное право открыто говорить о программе 12 Шагов, петь дифирамбы и проч.

          Но по некотором размышлении и в рамках подготовки к сегодняшнему докладу я не могу не согласиться с ним. Программа 12 Шагов не нуждается в манифестации, также как и христианство, Церковь, таинства Церкви. Она сама говорит за себя. Практика помощи зависимым реализует крайне важную и назревшую в науках о человеке потребность – а именно целостный взгляд на человека. Современная наука ищет целостности, в живом опыте выздоровления от зависимости она находит опору для дальнейшего развития.

Спасибо за внимание!